Борис ТУРОВ
1938 – 2010
Борис Дмитриевич Туров родился в 1938 году в селе Устьянске Абанского района Красноярского края. С малых лет работал на колхозных полях и лесосеках. После службы в армии поступил на художественно-графический факультет Красноярского пединститута. Работал преподавателем в родной сельской школе, в Норильске. Жил на острове Большая Чайка в Карском море. Затем снова работал художником в Красноярске. Новая волна поэтического вдохновения нахлынула в конце 80-х, когда поэт Николай Рябеченков привёл его в литературное объединение, руководил которым поэт Владлен Белкин. Печатался в городских и краевых газетах, журналах, альманахе «Новый Енисейский литератор». Соавтор шести коллективных сборников. Выпустил пять авторских сборников стихов: «Отчий край», «Отблески зари», «В вечном полёте», «Запоздалое эхо», «В плену ожиданий». Был членом Союза писателей России. Занятия живописью не оставил. Был членом Профессионального Союза художников России. Участником многих выставок, в том числе международных. Его работы находятся в частных коллекциях ценителей живописи из России, Германии, США, Японии. Последнее время жил в Дивногорске.
БАЛЛАДЫ О ЛЕТЕ
***
Стройно ели стоят, как безмолвные стражи,
Ожидая грозу над притихшей тайгой.
Вот раскатистый гром неохотно и важно,
Как глухой камнепад, нарушает покой.
И дохнула в ответ донным запахом сырость,
Пробежала ознобом по листьям осин.
И, казалось, упасть, обессилев, решилась
На еловые шпили свинцовая синь.
Вдруг пронзительный треск прогремел над долиной,
Осветив на мгновенье испуганный лес.
И, как будто вздохнув, сокрушительный ливень
Плотной белой стеной обвалился с небес.
Шквал воды и огня, сотрясая пространство,
Утверждая стихии мятежную власть,
Прокатился и смолкнул в неистовом танце,
Заставляя к земле всё живое припасть.
В наступившем затишье запахло озоном,
В ярких каплях дождя заблестела трава,
И опять на земле широко и резонно
Долгожданное лето вступило в права.
***
Сомлел июль от солнечного зноя,
Битком забиты пляжи у реки.
Пленяет Мана вечной новизною,
Но нам туда всё как-то не с руки.
За сотни вёрст, от самого начала,
Вобравшей дух тайги и чистоту,
«Привет», — с восторгом птица прокричала,
Крылом коснувшись глади на лету.
Не прячет впрок свои богатства лето.
Всё отдаёт с любовью и сполна.
Твою мечту уже ласкает где-то
На южном взморье сонная волна.
Пусть грешный мир фантазиями бредит.
Блюсти пристойность нынче — не резон.
А мы с тобой нечаянно уедем
В объятья моря, в бархатный сезон.
***
Утопают леса в разнотравье.
Многоцветием выкрашен луг.
Опьяняющий воздух приправлен
Лёгким привкусом встреч и разлук.
Вновь от зноя колышутся дали
После бешеных ливневых гроз,
И блестят под зелённой вуалью
Золочёные серьги берёз.
Что меня за околицу манит?
Я понять не могу до конца.
Светлым облаком в сизом тумане
Удивление сходит с лица.
Неприкаянно память носило
По юдолям… Но боль улеглась.
Запредельная Светлая сила
Предложила подспудную связь.
Верю, путь мой ещё не закончен,
И с итогами рано спешить.
Пусть звенит озорной колокольчик
Пересмешником в знойной тиши.
***
Пробился радости росток
В душе от ярких наваждений.
Зачёркнут скорби день рожденья
И брошен радужный мосток
К июльским зорям. На пруду
Витает дух цветущих лилий.
В порочный час от взора милой
Я все невзгоды отведу.
Иван Купала расплескал
Огня языческого брызги,
И унеслась в девичьем визге
Предчувствий смутная тоска.
А лето женщинам дано
Для сладких грёз и покаяний.
Под откровенным одеяньем
В их формах всё отражено.
Всё дышит женской красотой…
Повсюду россыпи ромашек.
Сады в цвету ветвями машут,
Склоняя лето на постой.
И без особого труда,
За светлой радостью в погоне,
Прохладу чувствуя в ладонях,
Я черпал солнце из пруда.
В запасах скошенной травы,
В лугах, настоянных на зное,
Пьянел. Манящей новизною
Дышало небо до поры.
Люблю июльскую грозу
С безумством молнии и ливнем.
А после, с набожностью дивной,
Я небу исполать несу.
Хоть день убавился уже,
И в Сочи проданы билеты —
Прохожим радуюсь и лету
Я с умилением в душе.
ЛИСТВЕННИЧНЫЙ ПЕНЬ
Замшелый пень, в ложке, в укромном месте,
Среди кустов, за полем, у села —
Открылся нам. Хоть, кажется, известной
Вся эта местность издавна была.
Огромный пень! По кольцам насчитали
Пять сотен лет, с пропила плесень сняв.
Когда и кто спилил его, едва ли
Он помнить мог в своих дремучих снах.
Считая кольца с края к середине,
Казалось мне, что мы уходим в глубь
Седой поры, непознанной, где сгинет
Наш робкий след, проникнувший во мглу.
Но «вечный зов» окончится едва ли…
Какой-то древней тайною клеймён,
Нам подал весть из непроглядной дали
Свидетель тех загадочных времён.
***
Опыт сердца на бессмертье зиждет.
Обрастать богатством не спеши.
Только накопления души
Ты возьмёшь с собой из этой жизни.
***
С ложной ласкою лисьей
Дышит осень в лицо.
Облетела, как листья,
С веток стая скворцов.
Им, наверное, снится
Лето в дальнем краю.
Непокорные птицы
Улетают на юг.
Одиноко и кротко
В небе клики звучат.
Движет дальним полётом
Вековая печаль.
Манит тайно и смутно
В неизвестность давно.
Только мне почему-то
Улететь не дано.
Примирюсь, что остались,
Вольной воле взамен,
Безутешная старость
И тоска перемен.
2007
СТАРЫЙ СКИТ
С годами Скит оброс быльём и слухами.
Бывали службы в нём и кутежи.
Здесь по ночам когда-то совы ухали
И бражный дух с молитвами кружил.
За долгий век кого здесь только не было:
От Филарета с братией до нас, —
Художников, где сущее и небыли
Сосуществуют и ласкают глаз.
Стареет мир. Уходят поколения.
Струю надежды вносит молодёжь.
Всегда присущи – вера и сомнения,
Где в вечном споре – истина и ложь.
А Скит стоит, задумавшись, под тополем,
Уставив взор на зимнюю пургу.
И кажется ему, что кони по полю,
А не машины дымные бегут.
***
За вагонным окошком плывёт запоздалая осень!
Рдеет желтый туман, опаленный кострами рябин.
То ли в зыбкую даль меня смутное время уносит,
То ль, сквозь годы утрат, к берегам бесконечно родным.
Мне опять недосуг преклонить перед миром колени
И осмыслить грехи, что ещё не успел отмолить...
Одичали поля близ забытых сибирских селений,
И приветливый свет уж не манит, как прежде, в дали.
Что-то вечное здесь в добрых душах крестьянских скосили.
Возродится ли вновь на поруганном поле зерно?
И наверно, уже этой кары земле не осилить –
И народу, пока, одолеть эту боль не дано.
***
Куст рябины – лисий всполох,
В лёгкой проседи – луга,
Сено смётано в стога.
Листопад. Мышиный шорох.
Я в лесу привычный гость –
Здесь лечу свою усталость.
Мне от осени осталась
Кружевной рябины гроздь.
Я возьму её с собой,
Как минувшего частицу.
Мне зимою будет сниться
Под рябиной образ твой!
***
От светской дамочки в пролётке,
Что над толпою пронеслась, —
Восторг свободного полёта
Обрёл таинственную власть.
Я, в детстве, мельницей крылатой
Взлететь пытался в облака,
Где в белых замковых палатах
Жила по вольности тоска.
Теперь застенчиво старею ...
Но тленный мир не вороша,
Познав свободу, вольно реет
В извечном поиске душа.